По дороге из больницы* вдоль ограды идут трое: мама, папа и маленькая девочка.

Строго говоря, идут двое - мама и папа. Девочка едет на папе, обхватив его за шею руками и обвившись вокруг него ногами, прижимаясь всеми силенками - которых, видимо, не так много.
Девочке совсем немного - четыре? пять? Я как-то совсем разучился определять возраст детей.
На голове у нее, несмотря на теплую погоду, повязана косыночка, на подбородке болтается больничная повязка.

Девочка смотрит по сторонам и впитывает в себя мир. Она почти непрерывно что-то тихо-тихо, еле слышно говорит - о том, что видит.
Вот деревья, вот с кленов падают вертолетики семян. Красивая машина едет. Дядя лысый идет (это я). А мы еще вернемся сюда? Собака бежит, только бы ее машина не задавила - нет, притормозила, все хорошо.

Солнышко светит сквозь кроны деревьев - и тени мелькают, мелькают, мелькают...

Мама идет чуть позади, чтобы видеть дочкино бледное, но такое подвижное и восторженное личико. В руках у мамы зеленый детский портфельчик-рюкзачок - пузатый крокодильчик. За спиной - свой рюкзак, черный и большой. На глазах у мамы слезы.

Папа прижимает девочку к себе, гладит по голове и то и дело целует в щеку, чуть касаясь, чтобы не поцарапать своей давно не бритой щетиной. Кажется, он тоже плачет - то ли от счастья, то ли от горя. Этого уже никогда не узнать...
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

* Многострадальная 31-я на Крестовском. Если кто забыл, то вот: http://www.bbc.co.uk/russian/russia/2013/01/130123_stpete_hospital_31.shtml