"Эвридика"
Feb. 17th, 2010 12:53 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
koriolansЯ тогда еще не был в театре. То есть был - как зритель - но взгляд снаружи и взгляд изнутри не пересекаются, как параллельные прямые.
Как вспомнить тогдашнее свое впечатление, как отделить его от того взгляда, который прирос ко мне за эти 12 лет?
Попробуем.
Подходил к концу репетиционный период "Эвридики" по пьесе Ануя. Период этот длился невообразимо долго. По рассказам тех, кто в нем участвовал с самого начала, - чуть ли не с момента создания театра. Подходил к концу очередной, кажется девятый, сезон. Чтобы спектакль не развалился за лето, не родившись, надо было "собрать" то, что есть, и показать это хотя бы "своим" и ограниченному кругу тех, кому можно показывать полработы.
1998 год. Июнь. Жара. Закончилась летняя сессия четвертого курса. Мне 21.
В душном зале (тогда еще не было не то что кондиционера - не было еще и мысли о нем), почти без декораций, на костюмном подборе, большей частью без музыки прошло то, что можно было бы назвать "предпремьерным прогоном". Премьера состоится почти через год, когда станет ясно, к чему привести всю эту махину, чтобы она не рухнула на зрителя всем своим весом, а взлетела и подняла его за собой.
Кажется, "Эвридика" - самая длинная пьеса Ануя. 100 страниц.
Прогон идет четыре с лишним часа. Все это время от происходящего не оторваться - так жить внутри ануевского текста, чтобы зритель забыл о духоте и сценической условности, и тем более технической недоделанности, могут только в Доджях.
Маленький Орфей и мадемуазель Эвридика под пристальным взглядом господина Анри.
"Жизнь не пощадила бы Орфея и Эвридику. Только в смерти может жить любовь," - говорит загадочный Анри.
"Я никогда бы не перестал любить Эвридику. Я ненавижу смерть," - отвечает ему Орфей, только что снова потерявший свою любовь.
Тогда, тем летом, нас привели в тупик - финала спектакля не было. Орфей уходил умирать, чтобы в смерти воссоединиться со своей Эвридикой, зажигался свет, к зрителям выходила Наталья Васильевна и говорила: что дальше - она не знает. Было только одно ощущение - категорическое несогласие с финалом пьесы. Но что ему противопоставить? Как сделать так, чтобы зритель не шел топиться в Фонтанку от такого "оптимизма"? На эти вопросы ответа не было.
Через год финал появился. Были разные его варианты, технически достаточно сложные, но остался придуманный в ночь накануне премьеры - внешне простой, но удивительно светлый. С ним спектакль и жил 9 лет - с 10 апреля 1999 года по 17 мая 2008 года. 61 раз Орфей навеки соединялся с Эвридикой, а Анри, вопреки воле Ануя, оставался ни с чем.
К моему величайшему восторгу и удивлению, мне посчастливилось участвовать в этом чуде - за два месяца до премьеры я пришел в студию при театре, и мне доверили роль полицейского, который приносит письмо на "суд" и читает его вслух. Это моя самая маленькая и самая незаметная роль - но от этого не менее любимая.
Скоро два года, как мы не играем "Эвридику". Кажется, надежд на ее восстановление почти нет...
Но музыка остается с нами
Тема Орфея
Тема Эвридики
Тема Анри
Как вспомнить тогдашнее свое впечатление, как отделить его от того взгляда, который прирос ко мне за эти 12 лет?
Попробуем.
Подходил к концу репетиционный период "Эвридики" по пьесе Ануя. Период этот длился невообразимо долго. По рассказам тех, кто в нем участвовал с самого начала, - чуть ли не с момента создания театра. Подходил к концу очередной, кажется девятый, сезон. Чтобы спектакль не развалился за лето, не родившись, надо было "собрать" то, что есть, и показать это хотя бы "своим" и ограниченному кругу тех, кому можно показывать полработы.
1998 год. Июнь. Жара. Закончилась летняя сессия четвертого курса. Мне 21.
В душном зале (тогда еще не было не то что кондиционера - не было еще и мысли о нем), почти без декораций, на костюмном подборе, большей частью без музыки прошло то, что можно было бы назвать "предпремьерным прогоном". Премьера состоится почти через год, когда станет ясно, к чему привести всю эту махину, чтобы она не рухнула на зрителя всем своим весом, а взлетела и подняла его за собой.
Кажется, "Эвридика" - самая длинная пьеса Ануя. 100 страниц.
Прогон идет четыре с лишним часа. Все это время от происходящего не оторваться - так жить внутри ануевского текста, чтобы зритель забыл о духоте и сценической условности, и тем более технической недоделанности, могут только в Доджях.
Маленький Орфей и мадемуазель Эвридика под пристальным взглядом господина Анри.
"Жизнь не пощадила бы Орфея и Эвридику. Только в смерти может жить любовь," - говорит загадочный Анри.
"Я никогда бы не перестал любить Эвридику. Я ненавижу смерть," - отвечает ему Орфей, только что снова потерявший свою любовь.
Тогда, тем летом, нас привели в тупик - финала спектакля не было. Орфей уходил умирать, чтобы в смерти воссоединиться со своей Эвридикой, зажигался свет, к зрителям выходила Наталья Васильевна и говорила: что дальше - она не знает. Было только одно ощущение - категорическое несогласие с финалом пьесы. Но что ему противопоставить? Как сделать так, чтобы зритель не шел топиться в Фонтанку от такого "оптимизма"? На эти вопросы ответа не было.
Через год финал появился. Были разные его варианты, технически достаточно сложные, но остался придуманный в ночь накануне премьеры - внешне простой, но удивительно светлый. С ним спектакль и жил 9 лет - с 10 апреля 1999 года по 17 мая 2008 года. 61 раз Орфей навеки соединялся с Эвридикой, а Анри, вопреки воле Ануя, оставался ни с чем.
К моему величайшему восторгу и удивлению, мне посчастливилось участвовать в этом чуде - за два месяца до премьеры я пришел в студию при театре, и мне доверили роль полицейского, который приносит письмо на "суд" и читает его вслух. Это моя самая маленькая и самая незаметная роль - но от этого не менее любимая.
Скоро два года, как мы не играем "Эвридику". Кажется, надежд на ее восстановление почти нет...
Но музыка остается с нами
Тема Орфея
Тема Эвридики
Тема Анри
